13 августа 9 ней отцу Павлу Адельгейму. Беседа с матушкой Верой.

побыстрее до нее добежать и всё рассказать». Кагебешник: «Всё, всё, никакого разговора не было».

На следующий день идем к владыке Варфоломею (его незадолго до освобождения отца Павла назначили) спросить о приходе. Владыка говорит: «Отец Павел, нет ничего». Отец Павел просит: «Ну хотя бы в Джизак». Это такой маленький городок под Самаркандом. «Нет», — повторяет владыка. Владыка Варфоломей очень хотел помочь отцу Павлу, писал многим своим друзьям-архиереям, отец Павел ездил с этими письмами и в Крым, и к владыке Рижскому Леониду, и в Таллин к будущему Патриарху Алексию, но все говорили, что не могут его взять.

Приехал в Москву, пошел на прием к владыке Ювеналию, а тот ему говорит: «Помочь я ничем не могу. Что вы мотаетесь? Идите туда». То есть в КГБ. Отец Павел пошел и сказал:
— Вы меня или расстреливайте, или снова сажайте, или высылайте из страны. У меня семья, мне же нужно их кормить.
— Отец Павел, да что вы? Ваш архиерей вас не понял. Поезжайте обратно, все образуется. Отец Павел возвращается в Ташкент, владыка его встречает:
«Ну где ты там, отец Павел, по столицам ездишь? Тебя давно приход ждет».

Получил он приход в Фергане, где когда-то служил отец Борис (Холчев). Прихожане сразу полюбили отца Павла, а уж когда узнали, что он духовное чадо отца Бориса… У него и в проповедях проскакивала интонация отца Бориса. Потом и в Фергане начался конфликт — с уполномоченными. Они хотели заменить церковную двадцатку, а отец Павел не давал. То есть та же история, что нынешняя с уставом.

«Отец Павел, переходи-ка ты лучше на другой приход», — сказал владыка Варфоломей и перевел его в Красноводск. Очень подробно этот конфликт описан в книге «Своими глазами». Отец Павел начал ее писать в Фергане, а дописывал в Красноводске.

В Красноводске всё складывалось хорошо, в том числе и отношения с уполномоченными, но мы уже настроились переезжать в Россию, искали варианты. Начали с Латвии — владыке Леониду удалось назначить отца Павла в Алуксне, и мы переехали туда. Там не было железной дороги, и в Россию приходилось всегда ездить через Псков.

Понравился нам этот город. Здесь в то время еще отец Сергий Желудков жил, больницы, институты… Словом, большой город. Мы переехали в Псков. Сначала отец Павел мотался по разным приходам вторым и третьим священником, а как только оставался без места, отец Владимир Попов, который в то время был секретарем при владыке Иоанне (Разумове) — огромное ему спасибо — брал его к себе сослужить.

Как-то наместник Псково-Печерского монастыря отец Гавриил, теперь уже архиерей, спросил:
— Отец Павел, вам обязательно нужно в городе служить?
— Нет.
— Тогда что вы маетесь? Переходите в Писковичи. Там священник спит и видит город. Поменяйтесь с ним.

Действительно, отец Павел приехал в Писковичи, сказал настоятелю, что есть такой вариант, и тот с радостью согласился. Так отец Павел получил первый свой приход в Псковской епархии.

— Ваши дети никогда не чувствовали себя белыми воронами среди сверстников? — Трудно сказать. У них всегда было много друзей. Приведу вам пример. Когда мы приехали в Алуксне, определили их в русскую школу. Они попали в класс, где с ними учились, в основном,