Протодьякон Андрей Кураев не видит в акции Pussy Riot повода для раскола в обществе

на тему «не забудем, не простим». И шло это на фоне публичных мечтаний многих вроде бы православных людей о том, какому физическому насилию или даже казни они мечтали бы предать этих девок. Церковные спикеры не нашли в себе сил жестко отмежеваться от этих «мечтателей» и осудить погромные настроения в зародыше.
Звучащие на этом фоне их призывы к не-прощению и уголовному наказанию смотрелись как поощрение экстремистов. То есть голос экстремистов стал восприниматься как голос самой Церкви.
Более поздние (и все равно слишком мягкие и недостаточно иерархически-авторитетные) осаживания «активистов» мало изменили ситуацию. Джина выпустили из бутылки. Очень легко разрешить людям низость, а вот потом отобрать право на подлость гораздо тяжелее.
С кем ты?

- Говорят, что сегодня налицо определенный раскол…

- Я принципиально не принимаю таких слов и таких перспектив. Последние лет пятнадцать я по большому счету только тем и занимаюсь в Церкви, что по разным поводам говорю: дорогие мои единоверцы, не умножайте число поводов для взаимной неприязни. Если кому-то нравится эта музыка, а кому-то вот эта, это не повод для раскола. Если кто-то читает эту книжку, а кто-то другой ее терпеть не может, это не повод для раскола. Если человек по вопросу о пуськах считает иначе, чем я, то для меня он не становится ни раскольником, ни личным врагом. Поэтому и умоляю православное сообщество: дорогие мои, не надо из-за этого заново переписывать списки друзей и врагов и так далее. Это просто не умно.

- Но говорят, что это сатанизм, а сатанизм прощать и не замечать нельзя.

- Тем, кто всерьез видит тут сатанизм, придется пояснить, что дальше они логически обязаны домыслить и предпринять.
Раз тут духовная болезнь, то и лекарство должно быть духовным. Тогда церковь должна оттолкнуть в сторону всех полицейских и сказать «это наш пациент», а потому мы своим тесным кругом монахов будем о них молиться, будем ради них поститься и каяться.
Второй, известный из истории логический путь: если вы считаете, что эти несчастные одержимы бесом, то тюремное заключение им не поможет. Тюремное пространство для беса совсем не чужое, там все пропитано муками и грехами. Кроме того, для магии и колдовства тюремные стены не помеха. Получается, выход только один – сжечь. Если у человека такой мощный защитник, как сатана, тогда никакие кандалы, никакая полиция не помешает и, значит, нужно уничтожить этого агента бесовского действия на земле.
Такая логика очень хорошо представлена в книге Льва Карсавина «Католичество» — одном из первых опытов богословского