Воскресная проповедь настоятеля.

храм. В итоге в одном из сел он строит третий храм, на месте свалки. В этом храме он служит и поныне. Какая-то часть священников ушла в униаты, в католицизм. Какая-то часть ушла к Филарету, само провозглашенному патриарху. Ушли его друзья, священники с которыми он общался, ушли все, в плоть до епископа. Правящий Архиерей Львовской области собрал собрание, когда оставалось уже не более 140 священников. А в это время в газетах, по радио уже сообщали, что архиерей перешел к Филарету. Но священники народ особый. Пока они не узнают точно, они хранят верность архиерею. Тем более, что правящему архиерею они подчинялись много лет. На собрании архиерей заявил, что у него нет другого выхода и принято решение перейти к Филарету. Отец Виктор встал и сказал: «Кто не предатель, за мной! Выходим из этого зала!». За ним вышло только 6 священников. Поэтому на сегодняшний день в Львовской области только 7 приходов.
 В моем понимании отец Виктор — это исповедник нашего времени. Нам трудно это понять. Вот например я могу обратиться в администрацию, к депутатам, к руководству какого-то предприятия, и я знаю здесь все крещенные. Пусть кто-то регулярно ходит в храм, кто-то нерегулярно, но в основной массе вокруг народ православный. А там все с точностью до наоборот. Он в собственном селе, а вокруг католики и униаты. Он идет во власть, чтобы попросить любой документ, а его везде воспринимают как врага номер 1. Они не могут Москву взорвать, но они могут вылить свою ненависть на отца Виктора, который для них является олицетворением Москвы. Вот такой крест несет этот священник уже двадцать лет.
 Мне было за честь принимать его, показать ему наш храм, показывать колокольню. Он говорит, что там это просто невозможно. Даже если бы средства нашлись, такую колокольню бы просто взорвали. И вот, братья и сестры, еще раз хочу обратить ваше внимание на то в какой благоприятной ситуации мы живем сейчас. Там православных прихожан меньшинство. Они ходят в храм. Они предлагают: «Батюшка, давайте построим ограду » Но дело в том, что под православный храм невозможно оформить землю. Решение о выделении земли должна подписать местная сельская дума, 10 человек, но они никак не могут принять решение. Попробуешь что-то построить на этом месте, приедет комиссия и возбудит дело о незаконном строительстве. Отец Виктор прошел массу комиссий, экспертиз, суды. Все документы есть. Есть одобрение президента. Но всего этого недостаточно, если нет согласия местной думы.  Кроме того, на человека, жертвующего православной церкви будут показывать пальцем за то, что он Москве помогает. Как только отец Виктор раздобудет какую-то икону народ сразу начинает судачить, что ему помогает вся Москва. Но, по совести сказать, я не знаю никого, кто хоть рубль перевел туда. В том числе и я. А ведь, что батюшка, что прихожане до сих пор живут в скорби. Ближайший православный храм от них в 100 километрах. Не с кем поговорить, потому что друзья все ушли в католики, архиерей ушел в католики, все знакомые ушли в католики. Кто-то ради принципа, но основная масса ради денег. Кто ушел, тому платят.
  Мы с вами живем в счастливое время. Когда у нас все хорошо. У нас православие торжествует. Мы имеем возможность не стесняться своей веры. Мы имеем возможность пройти рядом с часовней и перекреститься. Нас никто за это не осудит. А там могут и убить, именно за это. Дай Бог, братья и сестры, нам оценить то, что у нас на данную секунду есть. Потому что в эту же секунду, в соседнем государстве происходит до сих пор гонение на православие.
 Я рад, что смог хотя бы предоставить кров этому замечательному человеку, повозить его по Москве, поговорить с ним. Дай Бог, чтоб мы никогда не дожили до таких времен. Чтоб у нас никогда не было расколов, чтобы мы всегда прислушивались к тому что говорит нам учение святой православной Церкви! Аминь! Храни вас Господь!