«Мы места злодеяний превращаем в места памяти». Историк репрессий Анатолий Разумов – о деле жизни, лживых сведениях и личной боли

она не выглядела фальшивой, простоватой, тем не менее решился сказать ему: «Для меня герои вашего «Архипелага», герои «Мартиролога» как будто живые люди, они как будто рядом с нами, как будто и сейчас наши сограждане и их много». И он ответил: «Да, я тоже так думаю».

Есть известное «Они любить умеют только мертвых». Нет, дело не в этом. Я ужасно люблю людей, вглядываюсь в лица, мне очень дороги как раз живые люди и живые моменты, но без памяти об ушедших – не могу.

И я не одинок, слава Богу, есть такие же коллеги и друзья. К одному из них езжу каждый месяц на суд. Юра Дмитриев написал на камне при входе на бывшее место расстрелов Сандармох: «Люди, не убивайте друг друга», он действительно так думает, как бы кто с улыбкой ни относился к таким мыслям.

Мы с коллегами выполняем некую предзадачу – поставляем материал для размышлений. Может, казенные слова, но мы работаем для тех, кто захочет понять когда-нибудь, да хотя бы минимально просто знать. Оценки давай разные, как хочешь, но прежде нечто узнай. Ведь кто-то отгородился, как будто ничего худого не было. А я вижу, как об этом слушают и слышат, особенно дети.

Тоже пафосно, но понимаете, это даже не моя работа, это мое дело, счастлив, что нашел его, что так сошлись звезды. Уже тридцать лет я бегу сюда с удовольствием, прибежал, помолился и за работу. Сюда звонят, приходят, пишут без преувеличения каждый день. И, конечно, я это дело не оставлю, как и многие мои коллеги.

– Постоянный поиск имен не становится для вас рутиной?

– Могу сказать, что глаз не замылился, нет. Каждого пострадавшего представляю живым, они мне как минимум знакомые, близкие. Сюжеты их жизни все время передо мной. Иногда представлю вдруг, как следователь беседует с человеком, как издевается над какой-то фамилией. Знаю, кто из них держал голодовку и умер, потому что его насильственно кормили, кто покончил с собой, у кого уже были расстреляны трое братьев, а сам он выбежал из кабинета следователя, разбил стекло, осколками стекла разрезал себе глаза и шею и в тот же день умер… Вот эти жуткие случаи в памяти.

Есть, наоборот, светлые случаи, когда человек превозмог все (показывает на фото на стене). Это Борис Генрихович Крейцер, архитектор и художник. Его вызвали из камеры на расстрел, но не расстреляли. Оказалось, следователь придумал ему лживые данные – что он не еврей, а немец, родился не в Грозном, а в Германии