«Лишь бы сидел тихо».

онлайн, — говорит Нина Высоцкая. — Никакого ответа. Совет школы собирался в субботу, давал свою оценку инциденту. Но в понедельник департамент просто назначил нового директора, не дождавшись результатов расследования, не реагируя на просьбы родителей и не дав никакой оценки сложившейся ситуации.

Прошло полчаса, родителей не становится меньше. Один из инициаторов, Дмитрий Головач, залезает на скамью возле дуба и зачитывает письмо с просьбами проверить правомерность действий департамента образования и науки Москвы и вернуть школе достойного директора. Рядом с ним — муниципальный депутат Дмитрий Болдырев. Он убеждает, что при желании бывшего директора возможно вернуть его в школу. Он поможет с обращением в нужные органы.

— А директор хочет? — спрашивает кто-то из толпы.

— Инициативная группа считает, что хочет, я с ним не общался.

— Может, не президенту писать, а нашему директору? — предлагает женщина в разноцветной шапке. — Чтобы он знал, что мы его поддерживаем, а чиновникам показать, что это не он нас поднимает, а мы его хотим вернуть.

— Можем, — кивает человек из инициативной группы.

— А что мы еще можем сделать — может, объявить бойкот новому директору? Не водить детей в школу неделю? — громко спрашивает пожилая женщина, поправляя очки в черной оправе.

— Или самим вместо детей прийти один день на уроки? — предлагает мужчина в вязаной шапочке.

— Говорят, ради общественного резонанса и не на такое родителей других школ организовывали, но я предлагаю не подставлять учителей, — отвечает Болдырев.

В толпе подальше речь не о директоре, а об опасном подростке, который не пожалел ни учителя, ни свою руку, разбив стеклянную дверь.

— Он опасен, его надо изолировать!

— Он наблюдался у психиатров, пусть с ними и продолжает общаться.

— Зачем отменили коррекционные школы для детей с девиантным поведением?

— И мы знаем, зачем это сделали! — заявляет женщина в мехах. — Директор как раз недавно выбил деньги для школы, а теперь их распилят!

Проблема в том, что в школе не было понимания необходимости срочной, качественной и комплексной работы с этим ребенком. Учительница осталась наедине с критической ситуацией и в результате поступила неправильно — проигнорировала неприкосновенность личного пространства ребенка, который среагировал аффективно. Ежедневно в школе происходят десятки конфликтных ситуаций с любыми детьми. И проблема не в том, что ребенок «неподходящий» или «какой-то особенный», а в