Доброе слово

Пост есть учительница умеренности, мать добродетели, воспитательница чад Божиих, руководительница беспорядочных, спокойствие душ, опора жизни, мир прочный и невозмутимый; ее строгость и важность умиряет страсти, угашает гнев и ярость, охлаждает и утишает всякие волнения, возникающие от многоядения.

св. Астерий Амасийский

«Мы не брезгуем, мы их знаем». Как сестры милосердия и бездомные становятся друзьями

мы кормить ездим, такие легенды о себе расскажут – врут и обманывают. Все виноваты, кроме них самих. Ухо востро надо держать. А добрыми людьми, которые жалеют и сюсюкают, они манипулируют. С нами разные люди ездили. Кто-то остается как волонтер, кто-то уходит, а другие становятся священниками – таких от нас трое вышло.

За все это время многие бездомные умерли. Случай такой был с женщиной. Узнали мы, что умерла она, а потом по анкетным записям, которые я веду, удалось найти ее родственников. Не отказались – забрали и похоронили как принцессу, а не как бомжа. Мы рады.

Одежду теплую возим. В этом тоже нужно понимать. Например, обязательно свитера. На пуговицах кофту им часто не застегнуть самим – пальцы обморожены, не работают. Первые годы, как мы ездили, они даже спасибо не говорили. Сейчас благодарят. Документы восстанавливаем. В этом году получилось девять паспортов справить. Ну как человеку жить без паспорта? Так хоть доживет, пенсию сможет получать. Когда в паспортном анкету заполняем, немного биографию узнаём – тут убил, там ограбил. А так ничего вроде – вежливо разговаривает.

Навык к добру вырабатывается
Сестре милосердия Елене Веретенниковой 46 лет. Работает операционной сестрой в одном из городских роддомов. Живет с сестрой и папой. В храм пришла, как многие – когда горевала по уходу из жизни мамы. Лет тринадцать назад. Восемь лет Елена служит в сестричестве. А чуть более шести лет назад стала координатором направления по работе с республиканским онкологическим центром.

– По-настоящему изменения внутри меня начались именно тогда, когда пришла в сестричество. До того все время думала: нужно же что-то делать! Вера без дела мертва. Да и времени свободного много стало. Работаю сутки через трое. Могу быть кому-то полезной.

– Значит, самореализация?

– Нет, это другое. Как сказать, не знаю. Самореализация на работе, наверное, еще где-то. Должно же быть движение внутреннее, развитие. Я называю это человеческим долгом, даже если звучит высокопарно. В одних он просыпается раньше, в других – позже, а в ком-то никогда.

– В сестричестве какое развитие находите?

– Во всем, что делаем, вырабатывается навык к добру. Люди, кто здесь служит, становятся добрее. Я стараюсь стать лучше. Получается не всегда.

– 24 часа в сутки человек может быть добрым? Вы, например…

– К этому можно и нужно стремиться. Я же говорю, что у меня далеко не всегда получается. На работе в шутку про меня говорят, что если бы не церковь и сестричество,